12 лет вместе

Не знаю, о чем именно я бы хотела написать. Потому что иногда слова сами льются из меня словно поток воды, а иногда нужно прилагать сознательные усилия, и даже с ними не всегда удается выжать из себя что-то, что будет интересно прочитать сквозь годы. Впрочем, отдам должное тому факту, что я написала немыслимое количество постов, что рано или поздно практически любой из них становится интересно читать, потому что без этих слов и букв ты просто уже ничего не помнишь…

Вот ровно после того, как напечатала три точки выше, из спальни Тимофея раздался его традиционный small talk: между фазами сна, всегда около полуночи, Тимофейка лопочет на своем собственном языке пару-тройку интересных наблюдений за день. Это неизменно вызывает улыбку на наших лицах, ну или только на моем, потому что Клим ложится пораньше меня спать, так как заступает на утреннюю смену с Тимофеем в 7:30. Но да, даже если день не задался (хотя не могу вспомнить за последние месяцы таковой), то улыбка и слова сынишки – это самый короткий способ стать счастливым буквально за минуты.

И вот, вроде хотела бы написать про нас, а получается как бы про сына, но так как без сына жизнь представить себе невозможно, то уж как есть. Это очень интересная метаморфоза: я раньше думала, что жизнь разделится на “до” и “после”, но если говорить по-честному, то у нас есть ощущение, что сын с нами был всегда, хотя ему буквально только на днях исполнится 1,5 годика. Мы, безусловно, изменились, но я не могу сказать, в чем именно: пожалуй, такие вещи заметнее всего со стороны, а изнутри эти трансформации не так отчетливо заметны.

Иногда удивительно бывает подумать, что мы относительно молодые ребята (обоим 31 год), и при этом столько всего успели сделать и попробовать вместе. Совместных впечатлений, как хороших, так и плохих, было настолько много, что годы в путешествии однозначно можно считать пятилеткой за три года. Отмечая вчера нашу годовщину, Клим заметил, что по внутренним ощущениям мы вместе как будто бы больше половины жизни, как будто знаем друг друга с самого начала, хотя познакомились мы когда нам было по 17 лет.

Оглядываясь назад, можно смело утверждать, что с обеих сторон не было ни на намека на то, что когда-либо будем вместе, не говоря уже про то, что мы уедем с билетами в один конец, и будем бродяжничать по миру в лучшем смысле этого слова. Нам неоднократно задавали вопрос, а был ли какой-то момент, когда мы поняли, что мы хотим уехать, что мы хотим так жить, и нет, не было такого, либо нам обоим отшибло память совершенно. Естественное течение событий и наши решения по поводу того, что делать дальше, привели туда, где мы сейчас есть. И в кои-то веки над нами не висит плашка “вы не можете это”, как было ровно год назад, во время нашей 11 годовщины, когда мы достигли дна (и, к счастью, оттуда не постучались). Хотя по факту ситуация в мире очень похожа, но ощущается она легче, решение вернуться в Буэнос-Айрес был добровольным и мы понимали оба, зачем и почему нам это нужно на данном этапе жизни. И это чувство быть может мнимой свободы, определенно вырастило нам обоим крылья за спиной.

Да, кажется безумным практически никуда не ездить: когда мы не в режиме активного путешествия, мы те еще домоседы, даже гостей предпочитаем звать к себе, а не ездить к ним. Исключение составляют выходные, в которые мы всегда выходим погулять втроем, обычно в парк рядом с домом, и называем это “время для созерцания сына, познающего мир”. С этаким японским флером. Потому что мы и правда ничего особо не делаем, кроме того, что смотрим влюбленными глазами, как играет сын, показывает пальцем на все подряд, бежит на ручки при слишком громком звуке вертолета, что частенько пролетает над головой, или учится пить из “взрослой” бутылки не разливая на себя половину содержимого. Внутри меня порой противоречивые эмоции: с одной стороны, как же здорово, что мы успели 10 лет быть парой, напитаться друг другом, путешествиями, знаниями и всем, чем только можно, чтобы сейчас без всяких сожалений отбрасывать все лишнее и с искренним удовольствием проводить время с сынишкой. А с другой, как только родился Тимофей, то я сразу сказала, что если бы знала, какой офигенский он получится, то родила бы его десять лет назад. Но то была бы совсем другая жизнь, конечно, так как тогда мы были еще совсем другие. И, в конце концов, мне кажется, что лучшего момента все-таки не было, и он появился ровно тогда, когда должен был.

Я никогда не спрашивала Клима, как он смотрит на меня в роли мамы, и подозреваю, что ничего удивительного для себя я не услышу, однако когда я смотрю на Клима в роли папы, то я понимаю, что вряд ли в этом мире найдется другой человек, который будет так же сильно любить Тимофея. Понятно, что я вычитаю себя из длинного списка населения планеты, и я не буду мелочно сравнивать кто из нас сильнее кого любит. Однако да, я каждый раз искренне любуюсь на то, как они вместе проводят время, как Клим с удовольствием учит Тимофея новым штукам, как носит его на ручках, когда болят зубки, как целует его и гладит при любой возможности, и как Тимофей отвечает взаимностью, оставляя после поцелуя влажный след на щеке Климентия.

Наша годовщина выпала как раз на выходной день, субботу, и мы не сильно изменяя своим обычным планам, пошли на прогулку втроем, разве что дополнительно включив завтрак в кафешке вне основной программы. Гуляли весь день, и вернувшись домой, я решила найти песенку, которую услышала в парке: мама напевала своему ребенку la vaca Lola, la vaca Lola, tiene cabeza y tiene cola. Почему-то мне настолько понравился мотив, что я решила разучить ее и петь всем вместе. Но спустя буквально десять минут испанских детских песен я подумала, а почему бы не включить и не послушать отечественные песенки. Пока я распевала “Антошка, Антошка, пойдем копать картошку”, сына придумал игру, и методично ходил между Климом и мной с кусочками пазлов. И тут прозвучали первые строчки песни про Чебурашку, песни, которую я всегда очень любила и которая стойко ассоциируется с детством, чем-то добрым, милым и невинным. И я поняла, что я себя просто не в силах сдержать, да и зачем? Начала плакать, а потом окончательно разревелась, потому что на меня накатила такая волна любви к нашей семье и это было так трогательно, что это трудно описать словами. Тимофей лишь озадаченно посмотрел на нас с Климом, не понимая, что это на нас обоих вдруг нашло, и продолжил танцевать и играть. А у меня ком в горле держался еще долго, и лицо было каким оно бывает после 20 минут слез без перерыва. Такие они, слезы счастья.

Ну и чтобы перейти на более спокойный лад, я расскажу, что как только я смогла успокоиться, то сразу начала экстренные реанимационные мероприятия по восстановлению цвета лица и глаз, выключив разом всю музыку – виновницу происшествия. А дело в том, что мы буквально через час после описанных событий, уезжали отмечать вдвоем нашу годовщину. Мы не такие ценители вкусной еды, как многие наши друзья и знакомые, но все-таки я решила нам дать шанс, и забронировала столик в одном из ресторанов Буэнос-Айреса, который входит в 50 лучших ресторанов Латинской Америки.

Я выбрала нам опцию дегустации, и это первый раз в жизни, когда мы пробовали подобный формат: в течение 3-х часов персонально закрепленный за нами официант приносил по одному блюду, подробно рассказывая, откуда ингредиенты, как они это приготовили и так далее. Было блюдо-сюрприз, где нам заранее ничего не сказали, и предложили угадать. Кстати, именно поэтому еще при бронировании мы могли указать любые ограничения, в том числе аллергию на какие-то продукты. В качестве комплимента на годовщину нам принесли шампанское, хотя честно признаться, вкус еды не хотелось перебивать абсолютно ничем, и хоть мы далеки от слова “гурманы”, но мы были искренне поражены вкусовыми сочетаниями и красотой подачи. Кроме того, интерьер, несмотря на всю его изящную простоту, производил впечатление из-за правильно подобранной музыки и приглушенного света. Даже, простите за подробности, туалетная комната была такой, что там можно смело провести пару часов с книжкой: идеальная чистота, удобный диванчик, вкусный запах цветов, красивый декор и свечи.

Знаете, чему мы больше всего радовались? Самому чувству радости! Потому что, как бы мне не хотелось скрыть этот факт, мы немножко притупили наш эмоциональный восторг тем, что просто много чего видели. Я констатирую факт: первые 20 водопадов нас приводили в восторг, как и первые 10 вулканов, и 5 первых национальных парков…А потом добиться чувства вот эдакого щенячьего восторга все сложнее и сложнее. Та “насмотренность”, к которой мы так стремились, сыграла с нами злую шутку. Конечно, карантин чуточку притупил это, и даже обычный лес нам тогда казался просто целой Нарнией. Но если посмотреть на общий фон то да, каждый раз мы чуточку меньше удивляемся, чуточку меньше приходим в восторг. И как же приятно, когда нам удалось именно в моменте ощутить это прекрасное чувство! Безусловно, это не столько про еду, сколько про то, что мы вдвоем, счастливые, здоровые, радостные, сидели в таком особенном месте, и наслаждались этим временем.

Где-то в течение этих трех часов я произнесла фразу “какая же хорошая у нас жизнь”, и Клим совершенно верно заметил, что я ее произношу с некоторым постоянством. Первые разы она звучала в Якитории на Семеновской: наше излюбленное место для свиданий с Климом, потому что там можно было удобно припарковаться или доехать на метро, и напротив было сразу два кинотеатра, куда мы ходили с завидным постоянством. Забавно, что Якитория давно не производит того впечатления, что она оставляла, когда нам было по 20 лет, и я не возьмусь рассуждать, кто изменился: мы или повара. Скорее всего, и те, и те. Однако, фраза мне кажется заслуживающей повторения. Напоминать вслух, обоим, да и не стесняться сказать это даже погромче, чтобы другие тоже услышали, что ты счастлив, что ты любишь, что ты любим, и что ты ценишь все то, что имеешь. И что одно “да”, сказанное в городке под Прагой много лет назад, пусть ничего и не поменяло в ваших отношениях, но стало еще одним публичным признанием того, что ты хочешь провести с этим человеком всю жизнь. ❤